Неточные совпадения
— Ах, что говорить! — сказала графиня, махнув рукой. — Ужасное время! Нет, как ни говорите, дурная женщина. Ну, что это за страсти какие-то отчаянные! Это всё что-то особенное доказать. Вот она и доказала. Себя погубила и двух
прекрасных людей — своего
мужа и моего несчастного сына.
И, не говоря об исторических примерах, начиная с освеженного в памяти всех
Прекрасною Еленою Менелая, целый ряд случаев современных неверностей жен
мужьям высшего света возник в воображении Алексея Александровича.
— Типун вам на язык, — сказала вдруг княгиня Мягкая, услыхав эти слова. — Каренина
прекрасная женщина.
Мужа ее я не люблю, а ее очень люблю.
Праздность, драка, сплетни и всякие ссоры завелись между
прекрасным полом такие, что
мужья то и дело приходили к нему с такими словами: «Барин, уйми беса-бабу!
— Что же это? — с отчаянием спрашивала она, когда вдруг становилась скучна, равнодушна ко всему, в
прекрасный, задумчивый вечер или за колыбелью, даже среди ласк и речей
мужа…
—
Прекрасное начало. Так запугана моим деспотизмом, что хочет сделать
мужа куклою. И как же нам с ним не видеться, когда мы живем вместе?
Пенять и удивляться
Не стану я;
прекрасную супругу
Не в первый раз в чужих объятьях вижу.
Пойдем со мной! В лесу ночной порою
И встретит кто, так все ж пристойней с
мужемБродить тебе, чем с Лелем.
Милый
муж,
Разбойник Лель удвоивает нежность
Жены твоей к тебе. Его поступок
Прекрасную Елену убеждает,
Что юноши все нагло-бессердечны,
Зато
мужья и милы и добры.
Это были поистине прекраснейшие люди, особенно Павел Иваныч Миницкий, который с поэтической природой малоросса соединял энергическую деятельность, благородство души и строгость правил; страстно любя свою красавицу жену, так же любившую своего красавца
мужа, он с удивительною настойчивостию перевоспитывал ее, истребляя в ней семена тщеславия и суетности, как-то заронившиеся в детстве в ее
прекрасную природу.
Мари давно уже и очень сильно возмущалась существующими порядками, а последние действия против литературы и особенно против Вихрова за его правдивые и честные, как ей казалось, сочинения вывели ее окончательно из себя.
Муж ее в этом случае совершенно расходился с ней в мнениях и, напротив, находил все действия против литературы
прекрасными и вызываемыми, как он где-то подслушал фразу, «духом времени».
— Вот так и все они, даже самые лучшие, самые нежные из них,
прекрасные отцы и внимательные
мужья, — все они на службе делаются низменными, трусливыми, злыми, глупыми зверюшками.
— Да, когда я этого захочу. Вы подло обманывали меня. Я пожертвовала для вас всем, отдала вам все, что может отдать честная женщина… Я не смела взглянуть в глаза моему
мужу, этому идеальному,
прекрасному человеку. Для вас я забыла обязанности жены и матери. О, зачем, зачем я не осталась верной ему!
Однако они предосторожностей особенных не приняли, и вот, в одно
прекрасное утро, бабенка, зная, что
муж на дворе колодезь копать зачал, подошла к самой яме и начала его звать.
Однако ж, в одно
прекрасное утро, она приходит ко мне совершенно растерянная «Знаешь ли, говорит, мой идол, мы открыты!» Оказалось, что ее гнусный
муж, эта сивая борода, заметил ее посещения и туда же вздумал оскорбляться!
— Что прикажете, купец? Сонники? письмовники? гадательные книжки? романы самые животрепещущие? Францыль, Венециан? Гуак, или Непреоборимая ревность? Турецкий генерал Марцимирис?
Прекрасная магометанка, умирающая на могиле своего
мужа?
Держать в руках свое первое признанное сочинение, вышедшее на
прекрасной глянцевитой бумаге, видеть свои слова напечатанными черным, вечным, несмываемым шрифтом, ощущать могучий запах типографской краски… что может сравниться с этим удивительным впечатлением, кроме (конечно, в слабой степени) тех неописуемых блаженных чувств, которые испытывает после страшных болей впервые родившая молодая мать, когда со слабою прелестною улыбкой показывает
мужу их младенца-первенца.
Кроме того, сегодня был день ее именин — семнадцатое сентября. По милым, отдаленным воспоминаниям детства она всегда любила этот день и всегда ожидала от него чего-то счастливо-чудесного.
Муж, уезжая утром по спешным делам в город, положил ей на ночной столик футляр с
прекрасными серьгами из грушевидных жемчужин, и этот подарок еще больше веселил ее.
— Какой
прекрасный и серьезный музыкант Лябьев! — произнесла gnadige Frau, улегшись на свою отдельную от
мужа постель и закидывая костлявые руки себе под голову.
Он, по отзывам господина Марфина и моего теперешнего
мужа доктора Сверстова, рыцарь по смелости и честности и неофит, готовый принять в свою душу все
прекрасное.
К великому скандалу трех посетителей англичан, Елена хохотала до слез над святым Марком Тинторетта, прыгающим с неба, как лягушка в воду, для спасения истязаемого раба; с своей стороны, Инсаров пришел в восторг от спины и икр того энергичного
мужа в зеленой хламиде, который стоит на первом плане тициановского Вознесения и воздымает руки вослед Мадонны; зато сама Мадонна —
прекрасная, сильная женщина, спокойно и величественно стремящаяся в лоно Бога-отца, — поразила и Инсарова и Елену; понравилась им также строгая и святая картина старика Чима да Конельяно.
Нельзя сказать, чтоб он не радостно смотрел на их теперешнюю взаимную любовь, на эту нежную предупредительность, на это ничем не отвлекаемое страстное внимание Софьи Николавны к своему
мужу, — нет, он веселился, глядя на них, но с примесью какого-то опасенья, с какою-то неполнотою веры в прочность и продолжительность этого
прекрасного явления.
Эту историю, простую и страшную, точно она взята со страниц Библии, надобно начать издали, за пять лет до наших дней и до ее конца: пять лет тому назад в горах, в маленькой деревне Сарачена жила красавица Эмилия Бракко,
муж ее уехал в Америку, и она находилась в доме свекра. Здоровая, ловкая работница, она обладала
прекрасным голосом и веселым характером — любила смеяться, шутить и, немножко кокетничая своей красотой, сильно возбуждала горячие желания деревенских парней и лесников с гор.
— Я — из-под Салерно, это далеко, в Италии, ты не знаешь где! Мой отец — рыбак, мой
муж — тоже, он был красив, как счастливый человек, — это я поила его счастьем! И еще был у меня сын — самый
прекрасный мальчик на земле…
Служу в Воронеже.
Прекрасный летний театр,
прекрасная труппа. Особый успех имеют Далматов и инженю М. И. Свободина-Барышова. Она, разойдясь со своим
мужем, известным актером Свободиным-Козиенко, сошлась с Далматовым. Это была чудесная пара, на которую можно любоваться. С этого сезона они прожили неразлучно несколько лет. Их особенно принимала избалованная воронежская публика, а сборов все-таки не было.
— Потом-с, — продолжал он, помолчав немного, — женясь на вас, я окончательно обрубаю для себя всякую иную житейскую карьеру и, покуда вы будете сохранять ко мне ваше милостивое внимание, я, без сомнения, буду всем обеспечен; но, может быть, в одно
прекрасное утро… наперед испрашиваю извинения в моем предположении… в одно утро, несмотря на то, что я буду
муж ваш, вы вздумаете сказать мне: «Убирайтесь вон!» — и я очучусь на голом снегу, ни с чем…
— Исполни свой долг перед этой
прекрасной женщиной!
Муж у нее умер, и таким образом само провидение указывает тебе, что делать!
«Mais vendez donc cette maudite Tarakanikha qui ne vaut rien et qui ne nous est qu'a charge!» «Но продайте же эту проклятую Тараканиху, которая ничего не стоит и является для нас только обузой!» беспрерывно писала она к одному из своих cousins кузенов., наблюдавшему «из
прекрасного далека» за имением ее и ее покойного
мужа.
— Да, это Юлия Владимировна:
прекрасная девица. Дай только бог ей партию хорошую, а из нее выйдет превосходная жена; наперед можно сказать, что она не огорчит своего
мужа ни в малейших пустяках, не только своим поведением или какими-нибудь неприличными поступками, как делают в нынешнем свете другие жены. — Последние слова Феоктиста Саввишна произнесла с большим выражением, потому что, говоря это, имела в виду кольнуть Лизавету Васильевну.
В июле… ночью. Странную приятность
Я находил в ее печальном взоре
И помертвелых губах. Это странно.
Ты, кажется, ее не находил
Красавицей. И точно, мало было
В ней истинно
прекрасного. Глаза,
Одни глаза. Да взгляд… такого взгляда
Уж никогда я не встречал. А голос
У ней был тих и слаб — как у больной —
Муж у нее был негодяй суровый,
Узнал я поздно… Бедная Инеза!..
Катерина Архиповна была
прекрасная семьянинка, потому что, несмотря на все неуважение к
мужу, которого она считала самым пустым и несносным человеком в мире, сохранила свою репутацию в обществе и, по возможности, старалась скрыть между посторонними людьми недостатки супруга; но когда он бывал болен, то даже сама неусыпно ухаживала за ним.
— Нет, Сергей Петрович, это и не звери, а люди делают; мало ли мы видим примеров:
мужья разлюбляют
прекрасных жен и меняют их бог знает на кого.
Олимпиада Семеновна объяснила Вельчанинову, что они едут теперь из О., где служит ее
муж, на два месяца в их деревню, что это недалеко, от этой станции всего сорок верст, что у них там
прекрасный дом и сад, что к ним приедут гости, что у них есть и соседи, и если б Алексей Иванович был так добр и захотел их посетить «в их уединении», то она бы встретила его «как ангела-хранителя», потому что она не может вспомнить без ужасу, что бы было, если б… и так далее, и так далее, — одним словом, «как ангела-хранителя…»
— А Ступендьев — это роль-с, театральная роль, роль
мужа в пиесе «Провинциалка», — пропищал сладчайшим голоском Павел Павлович, — но это уже относится к другому разряду дорогих и
прекрасных наших воспоминаний, уже после вашего отъезда, когда Степан Михайлович Багаутов подарил нас своею дружбою, совершенно как вы-с, и уже на целых пять лет.
Ольга Ивановна сидела за перегородкой на кровати и, перебирая пальцами свои
прекрасные льняные волосы, воображала себя то в гостиной, то в спальне, то в кабинете
мужа; воображение уносило ее в театр, к портнихе и к знаменитым друзьям.
— Сколько я предан вашему семейству, — начал я, — как искренне люблю вашего брата и как желаю вам счастия: это видит бог!.. И уверен, что из вас выйдет кроткая,
прекрасная семьянинка, но будущего вашего
мужа не знаю.
Мучало его только воспоминание о невесте. И не только воспоминание, но представление живое о том, что могло бы быть. Невольно представлялась ему знакомая фаворитка государя, вышедшая потом замуж и ставшая
прекрасной женой, матерью семейства.
Муж же имел важное назначение, имел и власть, и почет, и хорошую, покаявшуюся жену.
Он улыбнулся и вдруг дернул за золотистый шнурок зеленую занавесь, а за тою занавесью у него сидит в кресле его жена англичанка и пред свечою на длинных спицах вязанье делает. Она была
прекрасная барыня, благоуветливая, и хотя не много по-нашему говорила, но все понимала, и, верно, хотелось ей наш разговор с ее
мужем о религии слышать.
Я человек опытный, много жил и видел людей; я прочел в ее
прекрасных глазах счастье того человека, который будет ее
мужем.
Я знал, что я ни о чем не смею думать и что мне нет, да и не нужно поправки; но тем не менее я вспомнил теперь, что я здесь не крепок, что я тут чужой, что эти
прекрасные, достойные девушки непременно найдут себе достойных
мужей, и наш теперешний милый кружок разлетится, и я останусь один… один…
(Продолжая.) Но вы, как я слышала, были так умны и проницательны, что поняли ловушку и отказались от этого
прекрасного предложения; тогда господин Бургмейер решился употребить против вас более верное средство…
Муж мой теперь налицо и может подтвердить то, что я вам говорю… Он велел ему скупить какое-то взыскание на вас, по которому ежели вы не заплатите Бургмейеру, то он поручил
мужу посадить вас в тюрьму, и тогда уж, конечно, Клеопатре Сергеевне очень удобно будет возвратиться к супругу своему.
Не удивительно также, что честные отцы и
мужья не находят суда на помещика благодаря
прекрасному судебному устройству в России; они большею частью находятся в положении того господина Тьерселен, у которого Берье украл, по поручению Людовика XV, одиннадцатилетнюю дочь. Все эти грязные гадости возможны: стоит только вспомнить грубые и развращенные нравы части русского дворянства, чтобы в этом убедиться. Но что касается до крестьян, то они далеко не равнодушно переносят разврат своих господ.
Тогда, однажды зимой, в ясный и морозный вечер, впрочем, часу уже в двенадцатом, три чрезвычайно почтенные
мужа сидели в комфортной и даже роскошно убранной комнате, в одном
прекрасном двухэтажном доме на Петербургской стороне и занимались солидным и превосходным разговором на весьма любопытную тему.
Дарья Ивановна (с расстановкой). Не скажу. Сначала мне точно было несколько трудно привыкать к этому новому образу жизни; но потом… мой
муж такой добрый,
прекрасный человек!
Дарья Ивановна. Мой
муж, конечно, не без странностей… Я вам говорю это так смело потому, что вы, с вашим проницательным взглядом, не могли их не заметить — но он
прекрасный человек. И я бы ни на что не жаловалась, я бы всем была довольна, если б…
Разнеслась по городу быстрокрылая молва о неистовой Мафальде, которая лежит обнаженная на перекрестке улиц и предает свое
прекрасное тело ласканиям юношей. И пришли на перекресток
мужи и жены, старцы и почтенные госпожи и дети и широким кругом обступили тесно сплотившуюся толпу неистовых. И подняли громкий крик, укоряли бесстыдных и повелевали им разойтись, угрожая всею силою родительской власти, и гневом Божиим, и строгою карою от городских властей. Но только воплями распаленной страсти отвечали им юноши.
В-третьих, жизнь Ольги в последнее время состояла из сплошного романа. Роман этот был такого сорта, что обыкновенно оканчиваются уголовщиной. Старый, любящий
муж, измена, ревность, побои, бегство к любовнику-графу через месяц-два после свадьбы… Если
прекрасная героиня такого романа убита, то не ищите воров и мошенников, а поисследуйте героев романа. По этому третьему пункту самым подходящим героем-убийцей был всё тот же Урбенин…
Личных утешений тетя Полли с тех пор не искала, но они ее иногда находили, и одно такое
прекрасное утешение осветило ее закат: ее зять,
муж Сусанны, отличился благороднейшею деятельностью при «освободительных работах» в царствование Александра II. И тетя, при получении известия об этом, плакала радостными слезами на груди у своей Гильдегарды и сама себя перебивала словами...
Только вдруг, в одно
прекрасное утро, по Славнобубенску разнесся слух, что Анцыфрик (вообще, по отъезде Полоярова, ютившийся под ее крылышком) похитил Лидиньку от
мужа; другие же рассказывали, что не Анцыфров Лидиньку, а Лидинька Анцыфрова похитила и увезла с собою в Питер, но при этом взяла от
мужа обязательство в ежемесячном обеспечении, и тот, будто бы, дал таковое с удовольствием.
Когда Бог в ней раскрывается, превращается
прекрасная Дева Господня в муже-Деву в небесном состоянии.
Сильный
муж, ниспровергающий своего врага в кратер вулкана из-за
прекрасных глаз женщины, — величественная, грандиозная и поучительная картина! Недоставало только лавы!